ОНИ И МЫ
В даль глазами лезу я...
Низкие лесенки;
мне
сия Силезия
влезла в селезенки.
Граница.
Скука польская.
Дальше -
больше.
10 От дождика
скользкая
почва Польши.
На горизонте -
белое.
Снега
и Негорелое.
Как приятно
со_ снегу
вдруг
20 увидеть сосенку.
Конешно -
березки,
снегами припарадясь,
в снежном
лоске
большущая радость.
Километров тыщею
на Москву
рвусь я.
30 Голая,
нищая
бежит
Белоруссия.
Приехал -
сошел у знакомых картин?
вокзал
Белорусско-Балтийский.
Как будто
у проклятых
40 лозунг один:
толкайся,
плюйся
да тискай.
Мука прямо.
Ездить -
особенно.
Там -
яма,
здесь -
50 колдобина.
Загрустил, братцы, я!
Дыры -
дразнятся.
Мы
и Франция...
Какая разница!
Но вот,
врабатываясь
и оглядывая,
60 как штопается
каждая дырка,
насмешку
снова
ломаешь надвое
и перестаешь
европейски фыркать.
Долой
подхихикивающих разинь!
С пути,
70 джентльмены лаковые!
Товарищ,
сюда становись,
из грязи_
рабочую
жизнь
выволакивая!
[1929]
|
Примечания
–5, 17–20 в записной книжке 1928 г., № 64 (БММ); автограф строк 6-12, 27–33 и двух строф, не вошедших в окончательный текст стихотворения, в записной книжке 1928 г., № 66 (БММ); журн. «Молодая гвардия», М. 1929, № 6, март; сб. «Туда и обратно»; Сочинения, т. 8.
Печатается по тексту сборника «Туда и обратно».
Написано после поездки в Германию и Францию осенью 1928 г., не ранее декабря 1928 г. (Маяковский вернулся в Москву 8 декабря) и не позже первой половины февраля 1929 г. (14 февраля 1929 г. поэт снова выехал за границу).
Негорелое — в те годы небольшая пограничная станция на железнодорожной линии Минск — Барановичи.