СХЕМА СМЕХА
Выл ветер и не знал о ком,
вселяя в сердце дрожь нам.
Путем шла баба с молоком,
шла железнодорожным.
А ровно в семь, по форме,
несясь во весь карьер с Оки,
сверкнув за семафорами, -
взлетает курьерский.
Была бы баба ранена,
10 зря выло сто свистков ревмя, -
но шел мужик с бараниной
и дал понять ей вовремя.
Ушла направо баба,
ушел налево поезд.
Каб не мужик, тогда бы
разрезало по пояс.
Уже исчез за звезды дым,
мужик и баба скрылись.
Мы дань герою воздадим,
20 над буднями воскрылясь.
Хоть из народной гущи,
а спас средь бела дня.
Да здравствует торгующий
бараниной средняк!
Да светит солнце в темноте!
Горите, звезды, ночью!
Да здравствуют и те, и те -
и все иные прочие!
[1923]
|
Примечания
Схема смеха «Огонек», М. 1923, № 5, 29 апреля (проиллюстрировано шестью рисунками Маяковского); сб. «Маяковский улыбается, Маяковский смеется, Маяковский издевается» (в «Предиполсловии»).
Печатается по тексту сборника.
На примере этого стихотворения поэт в «Предиполсловии» формулировал свои принципы работы в области юмора. Маяковский писал, что в «Схеме смеха» «… есть правильная сатирическая обработка слова. Это не стих, годный к употреблению. Это образчик…»
«Мелкая философия на глубоких местах» Маяковский говорит о «стихе-скелете», «который может и должен обрастать… мясом злободневных строк». К таким «стихам-скелетам» он причисляет и «Схему смеха».