В. В. Хлебников
Умер Виктор Владимирович Хлебников
Поэтическая слава Хлебникова неизмеримо меньше его значения.
Всего из сотни читавших — пятьдесят называли его просто графоманом, сорок читали его для удовольствия и удивлялись, почему из этого ничего не получается, и только десять (поэты-футуристы, филологи «ОПОЯЗа»
Хлебников — не поэт для потребителей. Его нельзя читать. Хлебников — поэт для производителя.
У Хлебникова нет поэм. Законченность его напечатанных вещей — фикция. Видимость законченности чаще всего дело рук его друзей. Мы выбирали из вороха бросаемых им черновиков кажущиеся нам наиболее ценными и сдавали в печать. Нередко хвост одного наброска приклеивался к посторонней голове, вызывая веселое недоумение Хлебникова. К корректуре его нельзя было подпускать, — он перечеркивал все, целиком, давая совершенно новый текст.
Принося вещь для печати, Хлебников обыкновенно прибавлял: «Если что не так — переделайте». Читая, он обрывал иногда на полуслове и просто указывал: «Ну и так далее».
В этом «и т. д.» весь Хлебников: он ставил поэтическую задачу, давал способ ее разрешения, а пользование решением для практических целей — это он предоставлял другим.
Биография Хлебникова равна его блестящим словесным построениям. Его биография — пример поэтам и укор поэтическим дельцам.
Хлебников и слово.
Для так называемой новой поэзии (наша новейшая), особенно для символистов, слово — материал для писания стихов (выражения чувств и мыслей), материал, строение, сопротивление, обработка которого были неизвестны. Материал бессознательно ощупывался от случая к случаю. Аллитерационная случайность похожих слов выдавалась за внутреннюю спайку, за неразъединимое родство. Застоявшаяся форма слова почиталась за вечную, ее старались натягивать на вещи, переросшие слово.
Для Хлебникова слово — самостоятельная сила, организующая материал чувств и мыслей.
Хлебниковские строки —
— не разорвешь — железная цепь.
А как само расползается —
Бальмонт.
Слово в теперешнем его смысле — случайное слово, нужное для какой-нибудь практики. Но слово точное должно варьировать любой оттенок мысли.
Хлебников создал целую «периодическую систему слова».
Если развитый «пляс» имеет производное слово «плясунья» — то развитие авиации, «лёта», должно дать «летунья». Если день крестин — «крестины», — то день лета — «летины». Разумеется, здесь нет и следа дешевого славянофильства с «мокроступами»; не важно, если слово «летунья» сейчас не нужно, сейчас не привьется — Хлебников дает только метод правильного словотворчества.
Хлебников мастер стиха.
Я уже говорил, что у Хлебникова нет законченных произведений. В его, напр., последней вещи «Зангези»
Во всех вещах Хлебникова бросается в глаза его небывалое мастерство. Хлебников мог не только при просьбе немедленно написать стихотворение (его голова работала круглые сутки только над поэзией), но мог дать вещи самую необычайную форму. Например, у него есть длиннейшая поэма, читаемая одинаково с двух сторон —
и т. д.
Но это, конечно, только сознательное штукарство — от избытка. Штукарство мало интересовало Хлебникова, никогда не делавшего вещей ни для хвастовства, ни для сбыта.
Филологическая работа привела Хлебникова к стихам, развивающим лирическую тему одним словом.
Известнейшее стихотворение «Заклятие смехом»
и т. д.
Здесь одним словом дается и «смейево», страна смеха и хитрые «смеюнчики», и «смехачи» — силачи.
Какое словесное убожество по сравнению с ним у Бальмонта, пытавшегося также построить стих на одном слове «любить»:
и т. д.
Тавтология. Убожество слова. И это для сложнейших определений любви! Однажды Хлебников сдал в печать шесть страниц производных от корня «люб».
От голого словотворчества Хлебников переходил к применению его в практической задаче, хотя бы описание кузнечичка:
И наконец классика:
Оговариваюсь: стихи привожу на память, могу ошибиться в деталях и вообще не пытаюсь этим крохотным очерком очертить всего Хлебникова.
— это поэзия.
Жизнь Хлебникова.
Хлебникова лучше всего определяют его собственные слова:
Я знаю Хлебникова двенадцать лет. Он часто приезжал в Москву, и тогда, кроме последних дней, мы виделись с ним ежедневно.
Меня поражала работа Хлебникова. Его пустая комната всегда была завалена тетрадями, листами и клочками, исписанными его мельчайшим почерком. Если случайность не подворачивала к этому времени издание какого-нибудь сборника и если кто-нибудь не вытягивал из вороха печатаемый листок — при поездках рукописями набивалась наволочка, на подушке спал путешествующий Хлебников, а потом терял подушку.
Ездил Хлебников очень часто. Ни причин, ни сроков его поездок нельзя было понять. Года три назад мне удалось с огромным трудом устроить платное печатание его рукописей (Хлебниковым была передана мне небольшая папка путанейших рукописей, взятых Якобсоном в Прагу
«Куда вы?» — «На юг, весна!..» — и уехал.
Уехал на крыше вагона; ездил два года, отступал и наступал с нашей армией в Персии
«Ладомир» сдан был в Гиз, но напечатать не удалось. Разве мог Хлебников пробивать лбом стену?
Практически Хлебников — неорганизованнейший человек. Сам за всю свою жизнь он не напечатал ни строчки. Посмертное восхваление Хлебникова Городецким
Хлебникова любили все знающие его. Но это была любовь здоровых к здоровому, образованнейшему, остроумнейшему поэту. Родных, способных самоотверженно ухаживать за ним, у него не было. Болезнь сделала Хлебникова требовательным. Видя людей, не уделявших ему все свое внимание, Хлебников стал подозрителен. Случайно брошенная даже без отношения к нему резкая фраза раздувалась в непризнание его поэзии, в поэтическое к нему пренебрежение.
Во имя сохранения правильной литературной перспективы считаю долгом черным по белому напечатать от своего имени и, не сомневаюсь, от имени моих друзей, поэтов Асеева
После смерти Хлебникова появились в разных журналах и газетах статьи о Хлебникове, полные сочувствия. С отвращением прочитал. Когда, наконец, кончится комедия посмертных лечений?! Где были пишущие, когда живой Хлебников, оплеванный критикой, живым ходил по России? Я знаю живых, может быть, не равных Хлебникову, но ждущих равный конец.
[1922]
Примечания
В. В. Хлебников (стр. 23). Журн. «Красная новь», М. 1922, книга 4, июль — август.
Стр. 23. … Хлебников. — Виктор Владимирович (Велемир) Хлебников (1885–1922) умер 28 июня.
ОПОЯЗ — общество изучения теории поэтического языка, существовало с 1914 по 1923 год. В ОПОЯЗ входили В. Шкловский, Б. Эйхенбаум, Ю. Тынянов, Л. Якубинский и др. Опоязовцы отстаивали формалистический подход к литературе; рассматривая художественный прием как самодовлеющую категорию, они отрывали изучение стиля от анализа идейного содержания произведения.
Стр. 24. Для Хлебникова слово — самостоятельная сила, организующая материал чувств и мыслей. — Маяковский имеет в виду «теорию словотворчества» Хлебникова, изложенную в статьях «Учитель и ученик», «Разговор Олега и Казимира», «Художники мира», «О современной поэзии», «Разложение слова», «Наша основа» и др.
…склонение корней по Хлебникову… — Об этом см. в статье Хлебникова «Учитель и ученик».
«Леса лысы…» — неточная цитата из статьи «Учитель и ученик».
«Чуждый чарам черный челн» — строка из стихотворения «Челн томленья» К. Бальмонта.
Хлебников создал целую «периодическую систему слова». — См., например, статью Хлебникова «Образчик словоновшеств в языке».
Стр. 25. «Зангези» — повесть-поэма Хлебникова, изданная в Москве в 1922 году.
«Кони. Топот. Инок…» — из стихотворения Хлебникова «Перевертень».
«» — стихотворение Хлебникова, впервые опубликованное в сборнике «Студия импрессионистов», книга 1-я, Спб. 1910, стр. 47. Маяковский цитирует это стихотворение неточно, пропуская строки и переставляя слова.
Стр. 26. «Любите, любите, любите, любите…» — Маяковский перефразирует начальные строки стихотворения К. Бальмонта «Хвалите».
«люб». — См. примечание к статье «Эту книгу должен прочесть каждый!» (стр. 542).
«…» — Маяковский цитирует это стихотворение неточно, смешивая разные редакции: текст альманаха «Пощечина общественному вкусу» (М. 1912, стр. 8) и вариант, опубликованный в книге Хлебникова «Творения» (М. 1914, стр. 25).
«У колодца…» — неточно цитируемые Маяковским строки из стихотворения Хлебникова «Конь Пржевальского» («Гонимый — кем, почем я знаю?..»).
«Сегодня снова я пойду…» — это четверостишие Хлебникова впервые опубликовано Маяковским в статье «Теперь к Америкам!» в 1914 году (см. т. I наст. изд., стр. 312), ни в один из прижизненных сборников Хлебникова не вошло.
…небольшая папка путанейших рукописей, взятых Якобсоном в Прагу… — Якобсон Р. О. (р. 1896) — буржуазный литературовед, лингвист, в 1920 году эмигрировал в Чехословакию, оттуда — в Америку. В 1919 году написал работу «Новейшая русская поэзия. Набросок первый — Виктор Хлебников», которая затем была издана отдельной брошюрой в Праге в 1921 году.
— площадь в Москве, ныне — площадь им. Свердлова.
…отступал и наступал с нашей армией в Персии… — Хлебников был в Персии летом 1921 года.
Из его стихов этого времени знаю только стих о голоде… — Хлебниковым написано несколько стихотворений о голоде, охватившем в 1921 году ряд областей страны: «Голод», «Трубите, кричите, несите!», «Волга! Волга!» и др. Маяковский, по всей вероятности, говорит об одном из первых двух стихотворений, написанных во время пребывания Хлебникова в Пятигорске.
«Ладомир» и «» — поэмы Хлебникова 1920–1922 годов. Первая из них была издана литографским способом в Харькове в 1920 году. «Царапина по небу» при жизни Хлебникова напечатана не была.
Стр. 28. Посмертное восхваление Хлебникова Городецким… — Имеется в виду некролог Сергея Городецкого «Велемир Хлебников», напечатанный в газете «Известия ЦИК», М. 1922, № 147 (1586), 5 июля.
«Пощечина общественному вкусу» — альманах, вышедший в Москве в 1912 году. В нем участвовали Д. Бурлюк, А. Крученых, В. Маяковский, В. Хлебников и др.
«Садок судей» — Альманах «Садок судей» I, в котором участвовали В. Хлебников, В. Каменский, Д. Бурлюк, Е. Гуро, Н. Бурлюк, Е. Низен, С. Мясоедов, А. Гей (А. Городецкий), был издан в 1910 году. Подробнее об этом см. в книге Василия Каменского «Путь энтузиаста» (М. 1931, стр. 113).
Бурлюк Д. Д. (р. 1882) — поэт-футурист, один из авторов коллективного манифеста, открывающего альманах «Пощечина общественному вкусу», активный участник футуристических изданий и выступлений, в настоящее время живет в США.
Асеев Н. Н. (р. 1889) — поэт, друг Маяковского, участвовал в футуристических изданиях.
Крученых — см. примечание к статье «Открытое письмо А. В. Луначарскому» (стр. 544).
Каменский В. В. (р. 1884) — поэт, прозаик, драматург. До революции и в первые годы советской власти выпускал и редактировал футуристические манифесты, сборники и газеты.
Пастернак Б. Л. (р. 1890) — поэт, в первые годы после революции был связан с футуристами. Индивидуалистическое по своему характеру творчество Пастернака противостояло главному направлению развития советской поэзии. «Для нас интересны, конечно, не те лирические излияния, которые т. Пастернак в своих произведениях нам показывает, — говорил Маяковский на Первом московском совещании работников левого фронта искусств, — не та тематическая сторона его работы, а вот работа над построением фразы, выработка нового синтаксиса» (см. стр. 281–282).